Соня, 15 лет

Однажды я рассказала лучшей подруге, что у меня ВИЧ. Она передала это своей маме. Та запретила подходить ко мне, наехала на мою бабулю. Подруга говорила: «Как ты могла, мы же пили из одного стакана?!» Я тогда очень сильно расстроилась, плакала несколько дней. Бабуля тоже ревела — ей было обидно за меня.

После того как от меня отвернулась лучшая подруга, я боялась общаться с кем-либо. Год, наверное, обижалась на всех. Когда меня обзывали, я сразу начинала реветь.

Со временем у меня появились новые друзья. Сначала я рассказала им все, что знала про ВИЧ-инфекцию, а через два дня призналась в своем диагнозе. Они нормально отреагировали. Сказали: «И что тут такого? Главное то, что ты с нами, ты пьешь таблетки и ты — жива».

Я не успела сказать своему парню, что у меня ВИЧ. Это сделали за меня. Мне было очень обидно. Стоматолог рассказала про мой диагноз своему сыну, а он — моему парню. Я собиралась ему все рассказать, но после экзаменов — сейчас нет времени об этом думать. Но он испугался и бросил меня. Я ревела. А потом поняла: ну ладно, ушел и ушел.

Мне скоро в стоматологию надо будет ехать, а я не хочу вообще. Не хочу смотреть в лицо этой женщине.

Бабуля не знает, что друзья в курсе моего статуса. Не хочет, чтобы они об этом узнали. Боится, что друзья могут причинить мне боль. Каждый раз, когда ко мне приходят друзья, она прячет таблетки, которые лежат на тумбочке на кухне.

Больше всего на свете я боюсь остаться одна. Я очень люблю дружить, но боюсь потерять тех, кому доверяю.

Я странная. Могу полдня радоваться жизни, а потом зареветь, загнать себя. Меня нужно успокаивать где-то час.

Однажды я не плакала пять дней. Это мой рекорд.

БОЛЬШЕ ВСЕГО НА СВЕТЕ Я БОЮСЬ ОСТАТЬСЯ ОДНА. Я ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ ДРУЖИТЬ, НО БОЮСЬ ПОТЕРЯТЬ ТЕХ, КОМУ ДОВЕРЯЮ

Иногда я хочу оказаться на месте человека, у которого нет ВИЧ-инфекции, хотя бы на один день. Посмотреть, каково это.

Я танцую везде, где придется. Если мы идем с бабушкой в торговый центр и там играет музыка, я начинаю танцевать. Бабушка ругает меня.

Когда ты танцуешь, то не думаешь о проблемах. Отдаешься музыке и возвращаешься в обычную жизнь, когда песня заканчивается.

Самое обидное, когда люди вокруг тебя начинают жаловаться на маму: накричала, не поздравила, не дала денежку. А ты ему говоришь: «Вот чего ты злишься на маму? Радуйся, что она у тебя есть».

Если бы я могла увидеть свою маму, то первым делом накричала бы на нее. Где-то в глубине души я виню свою маму за то, что она заразилась ВИЧ от своего мужа, парня — не знаю, от кого, — и передала статус мне.

Будь мама жива, я бы делилась с ней своими проблемами. Бабуле я не все рассказываю. Когда завожу тему про отношения, она выходит из комнаты — не хочет ничего слушать о мальчиках. С одним, например, я встречалась месяц. Мы с бабулей выбирали ему серебряный браслет на день рождения, а он в этот день изменил мне с другой девочкой. Я тогда очень ревела.

Можно любить человека просто за то, что он есть.

Бабуля любит меня, несмотря на мои проблемы с учебой. Она веселая, целыми днями играет во «ВКонтакте» в шарики. Я ей говорю: «Бабуль, ты шаришь?» А она: «Шарю, шарю». Она уже выучила мои сленги всякие.

Хочу, чтобы люди с ВИЧ не боялись себя, не закрывались от общества и не думали: «Вот, я не буду никому об этом рассказывать. Буду все время одна». Ничего страшного в том, что у нас ВИЧ, нет. Мы просто люди с маленькой изюминкой, странной, но изюминкой.